Наказание
Я дремал перед телевизором в гостиной, когда послышались тихий шорох и приглушённый всхлип из комнаты сына. На улице уже давно стемнело, и единственным источником света остался телевизионный экран, из которого бодро голосил ведущий развлекательной передачи. Я немного убавил громкость, стараясь вглядеться в темноту коридора. Более отчётливый шум раздался из детской. Моей супруги Энн не было в городе. Длительная командировка в Нью-Йорк разделяла нас несколькими штатами, оставляя с сыном вдвоём.
Я включил свет и отключил телевизор, погружая квартиру в тишину. Ни шороха, ни скрипа – ни единого звука не раздавалось. Молчание стало каким-то напряжённым. Казалось, упади со стола иголка, я бы услышал её звон. Стараясь как можно тише двигаться, я медленно подошёл к двери комнаты Ллойда. Всё спокойно. Медленно я приоткрыл её, не желая разбудить ребёнка. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что мой мальчик сидел на кровати, прижав колени к груди, и молча давился слезами. Распахнув дверь, я подбежал к нему, чувствуя, как по спине пробежал холодок, заставляя поёжиться.
– Сынок, всё в порядке? Ты чего? – попытался я погладить ребёнка по тёмным взлохмаченным волосам.
– Па-а-ап, там под кроватью кто-то есть! – отпрянув от руки, мальчишка вновь залился слезами, отчего голубая пижама стала местами синей.
– Эй, Ло, чудовищ не бывает, – постарался успокоить сына.
– Оно влезло в комнату оттуда, – тоненькой ручкой он указал на окно позади меня. Оно было распахнуто настежь, а багровые портьеры колыхались на ветру. Сквозняку в комнате сразу нашлось оправдание.
– Как такое могло произойти?! – чертыхнулся я и развернулся, чтобы закрыть оконный проём. Ллойд не мог сам его открыть – у семилетнего мальчика просто не хватило бы сил.
– Говорю тебе, это оно! И оно под моей кроватью! – сын перешёл на крик.
Я невольно глянул на полог кровати, где на полу валялся плюшевый мишка, брошенный Ллойдом несколько секунд назад. Мгновение – и мишка исчез из поля зрения. Я впал в ступор: впервые все детские рассказы про монстров могли оказаться правдой. И их жертвой мог стать мой сын.
– Сынок, успокойся, пожалуйста, – как можно мягче сказал я мальчику, нервно оглядываясь по сторонам в поисках орудия защиты.
На глаза попалась хоккейная клюшка Ло. Крепко взявшись за рукоятку, я аккуратно приблизился к кровати и присел на колени. Затем ручкой клюшки приподнял полог.
От увиденного сердце бешено заколотилось. Там был Ллойд. Мой сын, с широко раскрытыми от ужаса глазами, прижимающий к груди своего мишку.
– Папа, там кто-то в моей кровати! – прошептал мальчик, указывая пальцем наверх.
Шумно сглотнув и стараясь совладать с трясущимися руками, я поднял взгляд вверх. Лицо сидящего на постели существа исказилось: кожа посерела, глаза налились кровью, с головы клоками посыпались волосы, а уродливый беззубый рот с потрескавшимися губами растянулся в жуткой ухмылке. Сердце моё словно оборвалось. Существо разразилось диким, скрипучим смехом, от которого в жилах стыла кровь.
– Я пришёл за тобой. Ха-ха-ха. За тобой, Якоб. Ха-ха. И за твоим сыном!
Оно попыталось кинуться на меня, но я ударил его клюшкой и вытащил Ллойда из-под кровати. Закинув сына на плечо, побежал к двери.
Секунду спустя я сполз спиной по закрытой двери ванной. Ллойд сидел передо мной с испуганными глазами. Я не знал, как мне успокоить сына и что делать дальше. Сердце бешено колотилось.
Удар, еще удар. Это уже не сердце. Нечто принялось долбиться в наше убежище. Снова удар. Деревянная дверь надолго его бы не остановила.
В состоянии близком к истерике я раскачивался из стороны в сторону и бормотал какую-то молитву. Всё, о чём я мечтал, – чтобы существо оставило нас. Сын начал тихонько всхлипывать.
– Папочка, он такой страшный! Я не хочу умирать, к маме хочу...
– Тише, родной, тише, – успокаивал я его, гладя по волосам. – Папа всё решит...
Но решение в голову не приходило. Дерево за спиной отчаянно скрипело от ударов. Я боялся. Боялся, как никогда в жизни. За себя. И особенно за Ло. Я в отчаянии пытался придумать, как отвлечь этот кошмар, чтобы сын мог убежать. Для себя я уже всё решил. Это моё наказание. Я заслужил. Перед глазами всплыло изувеченное лицо мальчишки, чья смерть для нас с ребятами когда-то стала обычной шуткой.
Удар – спину и живот пронзила жуткая боль, а Ллойд в ужасе закричал. Глянув вниз, я увидел четыре острейших когтя-лезвия, пронзивших моё тело. От вида крови немного замутило, а существо за дверью резко выдернуло когти назад и вновь дико захохотало:
– Якоб, ха-ха, твоя кров-в-вь, ха, такая сладкая... ммм... А твоего сына? Ха-ха!
– Сынок, – я шёпотом обратился к Ллойду, – я открываю дверь и отвлекаю его, а ты беги. НЕ обувайся. Беги к соседям, стучи в дома, зови всех на помощь. Сынок?
– Папуля, я боюсь, – роняя крупные слезинки, плакал мальчик.
– Ты сможешь. Вспомни, как мы с тобой играли. Ло, скорее, – попросил я, чувствуя, что долго не продержусь.
– Я попытаюсь, – мальчик встал и, прижимая к груди мишку, приготовился бежать.
Я, собирая в кулак последние силы, при новом ударе в дверь, открыл её. Существо с воплем упало внутрь, я кинулся сверху, вновь напарываясь на острые когти.
– Беги, Ло...
Муки не прекращались, а скрипучий смех смешался с моими криками боли.
– Ты это заслужил, ха-ха, я порежу тебя на куски! Ты больше никогда не увидишь своего отпрыска! Ха-ха-ха!
Не в силах пошевелиться, я видел, как острейший коготь приближается к моему глазу.
– Нет, прошу... – мысли невероятно быстро крутились в голове, я уже видел каждую каплю на лезвии.
Секунда. Невыносимая боль током прошибла тело. Свет померк, а я мог лишь кричать, ощущая, как что-то липко-мерзкое стекает по моей щеке. Мой глаз. Адская боль.
Дальнейшее происходило будто во сне: я чувствовал, как существо резало меня, терзало зубами. Но меня это уже не волновало.
«Хоть бы Ло успел убежать...»
